леля, 66 - 16 декабря 2011 23:30

В ОЖИДАНИИ ПРАЗДНИКА
Сердце защемило от запаха молодой хвои и скрипучего снега. Время стремительно катилось к празднику, который яркими пятнами уже разукрасил всю округу. Чуть передохнув от тяжёлых сумок, опустила голову и устало пошла к дому. Она ничего не ждала от этого праздника и не любила его. Это был день, как день, только с большими затратами и хлопотами. Надо было не только приготовить и нарядить дом так, чтобы удивить детей, но и придумать всякие сюрпризы, розыгрыши, новые новогодние сказки. Дети любят этот праздник, и с этим надо считаться. Нельзя даже показать, как он её тяготит.
Закоченевшими руками с трудом открыла дверной замок, осторожно опустила, словно каменные, набитые до отказа сумки, сбросила шубейку. Было сумеречно и в пустом доме, и в душе - как много ещё надо сделать сегодня. Устала от катастрофической нехватки времени, наверно, как и все много работающие женщины. Включила свет и замерла. На столе вместо маленькой ёлки стояла огромная алая роза на такой длинной ножке, каких, кажется, вообще не бывает. «Неужели это мне»? Соображалось медленно. Потихоньку доходило, что этот цветок действительно для неё. По мере осознания этого, поднималась голова, расправлялись плечи, раскрывались и начинали искриться глаза. Обошла стол, на котором возвышалась роза, понюхала. Аромата не было, но пахнуло такой свежестью! Юностью. Даже детством. От цветка исходило тёплое сияние. И сразу заметила, что люстру над столом пора вымыть, а то в ней слабо отражается роза. Забегала, засуетилась легко и непринуждённо: ёмкость для мытья нужна мягкая, чтобы не разбить хрусталинки, средство для мытья – лучшее, чтобы они сияли. Но её глаза сияли ярче всякого хрусталя и озаряли дом. Потом она чистила картошку, мыла полы, периодически поглядывая на красивый цветок в высокой хрустальной вазе, как будто специально сделанной для этой розы. Оказывается, на вазе был такой тонкий замысловатый узор. Странно, как она его раньше не замечала. Работала с упоением, а мысли были далеко – далеко, где сельская девчонка, любившая больше книги, чем игры, пряталась в укромном уголке, чтобы ей не мешали, и уходила в придуманный писателями мир, в котором краски ярче, а мечты смелее. И главное, эти мечты в книгах всегда сбывались! Как Маленький принц, она мечтала о своей маленькой планете и своей розе, вместе с Ассолью ждала алые паруса, а с падчерицей собирала подснежники в зимнем заснеженном лесу. И всё же она была девочкой из жизни, а не из книжки. Поэтому мечты её была прагматичнее. Она придумала себе Принца, который на Новый год придёт за ней с живыми цветами: подснежниками или розой.
Это сейчас в городе цветов видимо – невидимо в любое время года. Но и сейчас в новогодние праздники редко, кто дарит цветы. А тогда в маленьком хуторке эта мечта была не менее дерзкой, чем алые паруса.
Шли годы. Она взрослела, но постоянно с трепетом и затаённой надеждой ждала новогоднего праздника. Ей дарили цветы 8 марта, в День рождения, приносили просто так, но в Новый год – никогда. Она не была красавицей, но очень многим нравилась, то ли своей искренностью и непосредственностью, то ли был иной какой шарм. Среди её знакомых были разные молодые люди: и очень утончённые - они могли бы, при желании, понять её мечту и сделать ей сказку; были далеко не бедные, позволявшие себе слетать на футбольный матч в Киев или в Ригу, и смотаться в Адлер за цветами им ничего не стоило. Были и такие, что приезжали с Юга под Новый год, привозили разные разности, но цветов никогда. Однажды она откровенно намекнула на это - отдыхала в Сочи, где сама наломала целую охапку мимозы и одаривала в новогодний праздник всех своих знакомых: «Пусть поймут, как это приятно».
С будущим мужем они познакомились в первые дни января. Ей понравился этот красивый и добрый парень. А он без неё, казалось, не мог прожить и часа. Но до Нового года было так далеко. «Он любит, и, непременно, поймёт её ожидание», - так подумала она и вышла замуж, не дожидаясь Нового года. Первый совместный Новый год ждала с таким трепетом. Он принёс ей в подарок брошь из огранённых полудрагоценных камней. Откуда было взять на драгоценные, когда они снимали комнату в чужой квартире, где не было ничего, кроме дивана и плательного шкафа. Нет, ей не нужны были драгоценные камни, ей были нужны живые цветы. Когда он, наконец, уснул, она долго плакала, казалось, выплакивала все свои мечты. Но надежда не утекла вместе со слезами. Ведь брошь, которую он подарил, имела форму цветка. Это был цветок, но не живой - каменный. Значит, живые впереди.
В ожидании уходили годы. Постепенно Новый год превратился в праздник её разочарования. Она перестала его ждать. Боль притупилась. Сказка будто подёрнулась пеленою. Но однажды 31 декабря поздравить её детей пришёл Дед Мороз. Это был хорошо знакомый человек, одетый в костюм сказочного Деда. Он ходил по городу и поздравлял детей своих друзей. Дед Мороз возился с малышами, вручал им какие-то коробки, те восторженно читали ему стихи, пели песенки, а она, в тайне от детей, заполняла «дедморозовский» мешок другими коробками, чтобы ему было, что вручить в другом доме. Уже уходя, под радостный детский визг он вынул из-под шубы слева, - «от сердца» - так сказал, три алых гвоздики, вложил их ей в руки, смущённо улыбнулся и ушёл. Колобродь эмоций пробудила в ней девичьи ожидания. В висках пульсировала кровь: «Зачем? Зачем? Зачем?» В эту ночь она не смогла уснуть. Эти цветы ей не нужны. Они были так не кстати. И в то же время мучил вопрос: «А не это ли её принц, её половинка»? К утру, возбуждённая и раздавленная одновременно, она приняла для себя решение: «Я мечтала о своей розе или подснежниках. Это не те цветы, которые я хотела».

• 
• 
•