Пару слов за смех. Смех - наше национальное бедствие. В менее сумрачных странах люди регулярно улыбаются. Где-то примерно в ритме дыхания. В нашем мимическом ассортименте улыбка отсутствует. Там - встретились глазами, зафиксировали факт встречи привычным сокращением лицевых мышц: «Эй, ты отличный парень, я рада, что ты заметил меня и выделил из толпы» - «Детка, ты просто прелесть. Твоему другу повезло. Передай ему привет». И все. Попробуй отреагировать аналогичным образом у нас. Я попробовала. Объект резко вырулил на встречную полосу и уже через пять минут, вызволяя из оккупации то локоть, то плечо, я кляла свое экспортное легкомыслие и зарекалась на все грядущие века и тысячелетия, пока Франция не отменит для нас визы, не улыбаться в родном отечестве половозрелым гражданам. При чем тут Франция? Не знаю, не знаю, но таково мое условие.
Наша грудь - зона ссыльных улыбок. Иногда им выпадает амнистия. Отворяются врата и шалые от внезапной свободы узники вываливают наружу. Хохот - это толпа амнистированных улыбок. Акт имеет жесткую ситуативную привязку - выступление известного юмoриста или политика, анекдот, косяк марихуаны, натянутая через дорогу леска, иностранец на собственном автомобиле и с российской картой дорог («Здесь есть хайвей. Где он?» - «Как ты назвал, батюшка, «хавей»? Такого что-то не упомню. Батый был, Мамай был, колхоз был - всех засосало, что ж, на то ханской топью и зовемся. А хавей... нет, не хаживал») незастегнутая ширинка, налоговая декларация эстрадной звезды. И в эти мгновения мы отвязываемся на полную катушку: до слез, до икоты, до обморока, до преждевременных родов. Все вокруг информированы о причинах веселья, никто не примет на свой счет, не заподозрит в скрытой издевке, в коварных замыслах, непристойных видениях. Ассистент махнул рукой - зал дружно захохотал. Ассистент дал обратный отмах - зал продолжает ликовать. Унять невозможно. Передача сорвана.
Я не слышала, как смеялся Гомер. Предполагаю, что ничего особенного. Греки они впечатлительны и склонны к преувеличениям своих достижений. Возьмем, к примеру, историю с Тезеем. По их меркам - герой. А всего-то навсего завалил быка. У нас любая доярка Минотавра - с одного удара кулаком. Или, продолжая сельскохозяйственную тему, Геракл. Спустил в реку тонну навоза - опять герой. В наши реки такое свалено, что в воде давно копошатся не рыбы, а мухи. Так что же всех директоров химических комбинатов назначить национальными героями?
Может наши российские мужики оттого и смурные, что боятся нас рассмешить ненароком и очутиться с проломленным черепом под копытами степной кобылицы.
