ника, 59 - 2 июня 2012 22:24

Это было в канун архивного нового года. Я и мой спутник той бесприютной зимы пировали шампанским «Помпадур» из украденной в попутном баре тары на последнем подоконнике хрущевской пятиэтажки. Шастанье жильцов не беспокоило - в столице пробило полночь, за окнами лютовал январь.
Но вдруг дверная расщелина одной из квартир после короткой внутренней потасовки выплюнула наружу тщедушное существо в заячьем треухе, трусах «Ну, погоди!», тапочке и ботинке. Обнаружив себя на площадке, изгнанник не стал рваться назад, а переминался с ноги на ногу, скрестив в жесте балетного лебедя запястья, словно юный ленинец, выставленный в холодный вестибюль за злостное нарушение лагерного режима.
Стограмовое соболезнование принял молча. После повтора душа не стерпела:
- Акула, у-уу-у, акула кровожадная, - воззвал он в сторону немого дерматина. - Слушаешь? Слушай - акула ты!
А, опрокинув третью, и вовсе встрепенулся раненым соколом из творчества буревестника революции, расправил крылья, взлетел на железную чердачную лестницу и зазвенел мальчишечьим дискантом:
Кто привык за победу бороться,
С нами вместе пускай запоет.
Мы - привыкли. И наполнились соленым ветром паруса, и загомонили чайки, и запахло йодом, и поплыли к диковинным островам отважные дети капитана Гранта. Но внезапно из пучины взметнулась могучая длань, смела с каната смелого юнгу и скрылась с ним в гибельной бездне.
Остаток шампанского мы выпили за Сократа.

• 
• 
•