Все эти мальчики... Молодые, настырные, смешные. Красивые. С горящими как угли глазами, жадными ладонями и губами, с забавными, распахнутыми в свою собственную уверенность и неотразимость душами.С сильными руками и широкими плечами, привыкшими к послушно склоненным женским головкам, замершим на них в неописуемом восторге-молодой бог снизошел из поднебесья и на мгновение присел вдруг рядом.С непреодолимой тягой владеть и править, притягивать и умножать, бережно или, наоборот, небрежно складывать женские сердца и трепещущие от страсти тела в свои безразмерные закрома-копилки, на потом, на будущее, чтобы однажды споткнуться об одну-единственную и стать ее верным рабом, но помнить, что где-то там, давно позади, в далеком, безмятежном прошлом, они-женщины, сами выстеливались в красивые, обнаженные ковры у их ног.
Тебе так понятно все это, что аж скулы сводит от понимания и взгляда в самую суть. Все их великолепные па и гениально выполненные выпады ты знаешь так, как будто когда-то сама была одним из них-совершенным, вылепленным природой с особым вдохновением и тщательностью, идеальным существом мужского пола, на погибель иным, не таким как ты, податливым и умеющим верить-она именно ТА.
Ты не умеешь.У тебя не получается думать, что юный бог большую часть своей еще не долгой жизни ждал и грезил вот этой вот самой встречей. Встречей с тобой.
А по- другому тебе и не надо... Да к черту! Тебе совсем ничего от них всех не надо. В твоих глазах живут и, с каждом днем прочнеют, невидимые хрусталики льда, твое новое приобретение, еще одно, из той самой шкатулки, что пополняется каждый раз, когда ты выигрываешь очередной спарринг с Любовью. Сначала сердце, потом ладони, потом виски, теперь вот глаза твои, покрываются тончайшими кристаллами льда-в знак того, что ты у нее выигрываешь. Выигрываешь проиграв. Тем и притягиваешь ты их к себе. Они слетаются и кружат над тобой, цепляясь глазами, репликами, прикосновениями-эдакие орлы-охотники над непонятной пока и недоступной еще жертвой-одной из тысячи экземпляров той самой коллекции. И замирают в нерешительности и недоумении, осознав, что ты их не хочешь. Не врешь или утаиваешь. Не заигрываешь. Просто-не хочешь. Тебе не нужны их мускулистые, полуобнаженные торсы и сладкие до приторной оскомы речи. Их по-детски обиженные лица, хоть ты в сто пятый раз объяснила-не нужно.
Тебя немного воротит от всего этого - себя самой, их алчущих, совсем не стесненных моралью желаний, оглушительно кричащей пустоты в твоем сердце, ты глотаешь омерзительный, густой комок невыплаканных слез и недосказанных слов, застрявший в горле после крушения очередной-той которая-настоящая-единственная-и навсегда -и продолжаешь играть с ними в эту мутную и жалкую игру. Игру убитой тигрицы с дикими, молодыми котами, возомнившими о себе, что достойны спариться с хищницей. Ты продолжаешь... Ты продолжаешь играть с ними в открытую, не таясь или пытаясь подсластить пилюлю, не блефуя и не подстраиваясь, откровенно признаваясь что-нет. Не хочу. Не нужен. Хорошо, мы больше не увидимся. Они пугаются снова и снова, становятся похожими на маленьких, брошенных гулящей мамкой котят, лоск и уверенность предыдущих побед слетают с них резвым ураганом, и там, под масками мачо и кобелирующих сластолюбцев тебе в глаза пристыженно глядят совсем еще дети-мальчишки-с открытыми, чистыми сердцами и робкими, ранимыми душами.
Тебе становится стыдно. Так стыдно, что тянет протянуть руку и ласково почесать за ушкОм-пожалеть и приголубить. ведь это ты виновата. ты, только что, совсем того не желая чуть не превратила спустившегося с небес Аполлона в обычного-живого и настоящего мальчика, верящего в эмоции и чувства, ничего от тебя не скрывающего и доверчиво глядящего глаза в глаза.
Ты сидишь и думаешь-насколько же ты уродлива в этот момент. В момент твоей новой попытки выжить. Уродлива изнутри, из сути твоей, из окровавленной, изрытой разочарованием души, которая еще недавно была искрящейся и безмятежной, в очередной раз поверив, что Любовь на свете все таки есть.
Поверив и проиграв в сухую сто двадцать пятый раунд этой самой Любви.
Проиграв- выиграв еще один шанс для выжить. И ты выживаешь. За счет этих мальчиков-совершенных существ с бездонными глазами, широкими плечами, жадными, губами, за счет их вибрирующего влечения к тебе, и твоей ни разу не прикрытой правде в ответ. Не хочу. Не нужен. Хорошо, мы больше не увидимся. Ты выживаешь, научив их одному из правил еще незнакомой им взрослой жизни, не все что хочется, можно получить... глядя на мир своими светлыми, холодными глазами, обледенелым одиноким сердцем и озябшей от зияющей пустоты душой, открытой навстречу первым пронзительным ветеркам и новой-когда-нибудь будущей-очередной-настоящей-единственной-и навсегда...
Той, которой на самом деле, на этом свете, нет...
