А ведь есть такие люди, которые нам идеально подходят. Не по цвету глаз и волос, не по фигуре и вредным привычкам. Они могут быть даже противоположностью. Могут жить иначе, дышать иначе, но, тем не менее, рядом с такими будет легко. Легко сказать то, о чем не говорят, или молчать, не задавая вопросов. Легко посмеяться и легко загрустить. Легко выползти из дома среди ночи в халате и отправиться бродить по проспектам. Легко напиваться и орать под окном назло всем соседям. Просто легко.
Интересно, что ты всегда рад их присутствию и не отчаиваешься при расставании. Жизнь вас разводит раз за разом. Знаешь, как это бывает? Хорошего по чуть-чуть. И правда, это может быть один час, один день, может, месяц. Но вот ты уже с другим. Так же пьешь или жрешь вату сахарную. Так же, но не так. Может, дело в голосе. Или жаргон не устраивает. Или разговор прерывается. Не складывается ничего. Но ты его не отпускаешь, пытаешься выбить дурь, чтобы было как с тем, с другим. Пытаешься достать из него то, чего нет. И злишься, что нет. И не веришь в это. И мучаешь. И себя, и его. Но ничего не выходит. Или выходит, но mission complete. А он сам - больше не интересен.
И спустя время идешь так домой, разбитый и неудовлетворенный или, как раз таки наоборот, счастливый в своей стабильности встречаешь того самого, другого, в очередной раз, на очередной час, день или месяц. И он, как и ты, тоже одинок и тоже со своей новой историей. Вы так же говорите, будто той временной пропасти не было. Так же ржете как кони. Так же сидите на лавке. Голова на плече, дым сигарет, шампанское и все та же сахарная вата. Все, как и прежде, и уже именно так, как нужно. Тот же уют, та же удобность. Как пазлы. Снова все хорошо и все легко. И непонятно, в чем дело. То ли вкус именно у этой ваты слаще, то ли сам человек вкусный.
Но люди ведь так устроены. В нашей голове есть программа, которая считает, что с любимым обязательно должно быть сложно и хуево. Мы не верим, что должно быть иначе. Мы ведь подсознательно и ищем углы, чтобы насильно сравнять их и свалить по возможности прочь, потому что остыло. Или не свалить и жить сердцем лишь наполовину.
Так может, все гораздо проще? Может, мы просто настолько хотим хоть какой-то вечности, поэтому навечно и оставляем этих других, чужих, но до боли близких людей в своей розоватой мечте?
... потому что боимся, что она совсем не настоящая и одним неприметным вечером тоже разобьется о паршивую реальность. Но пока она есть. И мы, как и прежде, можем в нее время от времени возвращаться, как в долгожданное "хорошо" после каждого "хреново".
