Животные
Собака смотрела и улыбалась
Не даром говорят, что судьба и на печке найдёт. Возвращался как-то дед Виктор со станции - сына с семьёй на поезд провожал. Задумался о своём. С того времени, как жена померла и дети разлетелись по другим городам, жил он один. Говорили ему "присмотри себе старушку побойчее, вдвоём всё веселей век коротать", или хоть собаку заведи для компании.
На оба варианта дед отмахивался. Не мог он отважиться пустить в свою жизнь другую женщину - трусил, что вдруг характерами не сойдутся, времени поправлять-то уже нет, возраст. А собаку. Щенка взять, так на кого он останется, когда Виктору срок подойдёт?
Так незаметно, за мыслями, у самой калитки только от пыли дорожной глаза поднял. И встретился глазами с собакой, с хозяйским видом развалившейся как раз напротив входа. Собака улыбалась.
Дед на неё шумнул, та с достоинством поднялась и перешла чуть в сторону, где снова улеглась с видом "мой дом, охраняю я тут". Была она в возрасте, крупная, не из шавочек. Виктор покопался в памяти, перебирая всех псин по дворам - по всему выходило, что не местная. Чужая. И как занесло? Однако улыбка эта сразила его - в пустом доме кому радоваться возвращению хозяина? Не тараканам же. А от собаки прямо теплом повеяло. Бросил в миску оставшейся от завтрака овсяной каши, сдобрил её половником супа, в душе опасаясь, что его улыбчивая новая знакомая уже убежала по своим делам. Собака была на месте.
Дед проворчал в сторону пришелицы: "Ешь, Жучка, едрит-мадрид..." и в дом вернулся. А чем там заняться-то? Нечем. Потому уселся у окна, которое на улицу выходило - видел с какой жадностью псина ела. Голодала видать долго. Так и повелось. Кашу дед теперь на двоих варил, самую вкусную суповую косточку своей новой подруге всегда подкладывал.
Дня через три заломило кости - к большому дождю. Залёг было подремать, да мысль о том, что его охрана на улице мокнуть будет, не дала покоя. Долго крутился - не место собаке в доме, уговаривал себя, не место. А будки-то нет. В конце концов решил себя "обмануть" - вышел, приоткрыл калитку и дверь в дом (с неба уже накрапывало), на диван улёгся и спящим прикинулся. А сам подглядывает. Псина была аккуратна - дальше сеней не пошла, на коврике у двери улеглась. Ливень прошумел - опять так же аккуратно и бесшумно вернулась на пост.
Как здоровье допустило дед пошёл будку колотить. Руки мигом вспомнили инструмент. Если о ком-то кроме себя заботиться, то и хвори отступают, как чувствуют - не место им, не время. За стуком молотка чуть не упустил стук в калитку.
