Конечно, у меня есть секреты.
Еще бы! У каждого имеется хоть парочка секретов. Совершенно нормальное явление. Уверена, что у меня их не больше, чем у любого другого.
Я имею в виду не глобальные, эпохальные секреты. Не типа того «президент задумал бомбить Японию и только Уидл Смит способен спасти мир». Всего лишь обычные, банальные, маленькие секреты. Вроде тех, что я могу перечислить с ходу и наугад, не слишком копаясь в памяти:
1. Моя сумочка от Кейт Спейд — подделка.
2. Я люблю сладкий херес — самый отстойный напиток во Вселенной.
3. Понятия не имею, за что ратует НАТО. И вообще что это такое.
4. Мой вес девять стоунов три фунта1, а не восемь стоунов три фунта, как считает мой бойфренд Коннор2.
5. Я всегда считала, что Коннор чем то смахивает на Кена. Того самого, приятеля Барби.
6. Иногда, прямо в момент страсти в постели, меня так и подмывает рассмеяться.
7. Я лишилась девственности с Дэнни Нусбаумом в спальне для гостей, пока мама и папа внизу смотрели по телевизору «Бен Гура».
8. Я уже выпила вино, которое отец велел мне хранить двадцать лет.
9. Сэмми, золотая рыбка моих родителей, совсем не та самая золотая рыбка, за которой па и ма просили меня присмотреть, когда уезжали в Египет.
10. Когда моя сослуживица Артемис доводит меня до белого каления, я потчую ее растение апельсиновым соком (то есть фактически каждый день).
11. Однажды мне приснился совершенно бредовый лесбийский сон насчет Лиззи, моей соседки по квартире.
12. Мои стринги врезаются в кожу.
13. В глубине души я всегда свято верила, что отличаюсь от окружающих, что не такая, как все, и что вот вот, прямо за углом, меня ждет новая, волнующая жизнь.
14. Понятия не имею, о чем распространяется этот тип в сером костюме.
15. И вообще напрочь забыла его имя.
А ведь впервые я увидела его всего десять минут назад.
— Мы верим в созидательные союзы, построенные по законам логистики, — дребезжит он гнусавым, монотонным голосом, — и стараемся не отступать от них.
— Да, конечно, — жизнерадостно киваю я, словно призывая всех и каждого поддержать оратора.
«Логистика». Это еще что за штука?
О Боже! Что, если меня спросят?
Не дури, Эмма. С чего это они вдруг потребуют объяснить, что означает слово «логистика», меня, такого же специалиста по маркетингу? Да я просто по определению обязана знать подобные вещи.
Но если в разговоре еще раз всплывет это слово, я тут же сменю тему. Или скажу, что я лучше разбираюсь в постлогике, или придумаю еще что нибудь в этом роде.
Сейчас самое главное выглядеть уверенной и деловитой. Уж это я смогу. Раз мне выпал такой редкий шанс, я его не профукаю.
Я сижу в офисе штаб квартиры «Глен ойл» в Глазго и любуюсь своим отражением в оконном стекле. Выгляжу я классно — просто топ бизнесвумен. Волосы распрямлены, в ушах скромные серьги, а точности как советуют носить в статьях «Как получить престижную работу», и еще на мне шикарный новый костюм. (Вернее, практически новый. Я купила его в магазине «Кансер рисеч»3, пришила пуговицу взамен потерянной, так что ни в жизнь не отличить!)
Здесь я представляю «Пэнтер корпорейшн», то есть фирму, где работаю. Это совещание должно окончательно узаконить соглашение о продвижении на рынок нового клюквенного энергетического напитка «Пэнтер прайм» между нашей фирмой и «Глен ойл», и я только сегодня специально прилетела из Лондона, за счет компании, конечно.
Как только я появилась, маркетинговые типы из «Глен ойл» затеяли одну из своих длинных выпендрежных «кто путешествовал больше» бесед о воздушных милях и новом ночном рейсе в Вашингтон. Я тоже принялась врать, и, по моему, вполне убедительно, если не считать того, что заявила, будто летала в Оттаву на «конкорде». Прозвучало это солидно, хотя позже оказалось, что «конкорд» не летает в Оттаву. Но, по правде говоря, мне впервые пришлось путешествовать куда то по делам.
О'кей. Если уж совсем честно, это первая сделка, в которой я участвую. Точка. Одиннадцать месяцев я проработала в «Пэнтер корпорейшн» стажером службы маркетинга, и до этих пор мне всего навсего милостиво позволяли распечатывать копии документов, оповещать других сотрудников о совещаниях, сгонять за сандвичами и брать вещи босса из химчистки.
Так что сегодняшнее задание — что то вроде большого прорыва. Я питаю крохотную тайную надежду, что, если все пройдет хорошо, меня, возможно, и повысят. Объявление насчет моей вакансии гласило: «Возможность повышения по истечении года», а в понедельник у меня ежегодная аттестация, которую обычно проводит мой босс Пол. Я просмотрела раздел «Аттестации» в руководстве для служащих компании, и там было сказано, что это «идеальная возможность для обсуждения вероятных перспектив карьерного роста».
Карьерный рост!
При мысли об этом я ощущаю в груди знакомый укол самолюбия. Все же покажу отцу, что я не совсем уже конченая неудачница. И маме. И Керри. Представляете, заявляюсь я домой и этак небрежно бросаю: «Кстати, меня повысили. Теперь я полноправный специалист по маркетингу».
Эмма Корриган, руководитель службы маркетинга. Эмма Корриган, старший вице президент, служба маркетинга.
Если сегодня все пройдет как надо. Пол сказал, что условия сделки обговорены, все улажено и мне остается только кивать, пожимать руки, а на такое способна даже я. И пока, похоже, волноваться нет причин.
Конечно, я действительно не врубаюсь в смысл их рассуждений, то есть не понимаю примерно девяносто процентов того, что здесь говорится. Впрочем, я не понимала ровно столько же французских слов на устном выпускном экзамене в школе и все же получила В4.
— Смена марки... анализ... рентабельность...
Мужчина в сером костюме
