[B]29 сентября[/B]
Вишневого цвета Мерседес S-класса неслышно подкатил меня к дому. Интеллигентного вида, седой - в смешных очечках - водитель спросил меня: «Вы сами дойдете до дома»?
«Конечно», – любезно ответила я, и достала ключи из сумки. Сумка Louis Vuitton - прямо как чувства: или настоящие, или не надо…
Зайдя, домой, не разуваясь, я прикурила сигару и включила радио Рекорд.
Потом сняла сапоги и прошла на кухню.
Разрезала на 8 равных частей лайм, щедро посыпала коричневым тростниковым сахаром, оторвала от тонкого стебля нежные листочки мяты, растерла в высоком бокале…
На пять четких счетов налила рома, кинула туда же парящие куски льда, долила тоника.
Самый лучший на свете Мохито был готов.
…. Это был день рождения самой моей дорогой девочки – здесь – в этом сумрачном городе дождей, мостов, и дворцово-парковых ансамблей.
Мы приехали в ресторан Ginza, где нас ожидал приветливый персонал, нежный кокаиновый полумрак, мягкие кресла и четверо московских - пресыщенных прагматичностью и конкретностью столицы - мужчин.
Мы смотрели друг на друга пытливыми взглядами, даже не пытаясь понять, что прячется за яркой вызывающей оберткой… Говорили один за другим тосты, соревнуясь в красноречии и риторике.
Был тар-тар из тунца, запитый белым вином, потом Егермайстер с Ред Буллом.
Потом карпаччо из шотландского лосося, щедро политый Мохито.
Потом – три щедрые дороги желтоватого цвета, расчерченные на белоснежном унитазе огромной – неспроста - туалетной кабины. Потом - онемевшая челюсть и недышащий нос.
И все было понятно… и конкретно… безо всяких слов.
Ребята сняли сидящих за соседних столом скучающих барышень, ангажировали несколько скучающих у ресторана автомобилей и все мы вместе покатили в сторону Джельсомино - стандартный маршрут московских веселых бездельников
Я сидела на переднем сиденье, улыбалась сидящим сзади, изо всех сил поддерживала разговор, и отчаянно пыталась не проявить, не показать, не обнаружить свою неуместную и несвоевременную здесь усталость и скуку.
Я была здесь не к месту… Здесь нужны были легкие на подъем… легкие на съем… невесомые и неземные феи, которые растворяются в лучах солнечного света в просторах президентских апартаментов Гранд-Отеля Европы и не напоминают о себе даже слабым ароматом, который остался на подушке. Наволочку на которой предусмотрительно заменила заботливая высокооплачиваемая горничная.
А мне хотелось к себе домой – к собственноручно приготовленному Мохито, сигаре из Туниса, родной – хоть и пустой сегодня - постели.
И мне не были нужны застрявшие в ноздрях белые пылинки, затуманенный Чивасом онемевший мозг
Я обняла ее - мою любимую и такую родную девочку - перед тем, как сесть на переднее сиденье автомобиля вишневого цвета, и сказала:
«Только не влюбляйся. Я расскажу тебе все, что я думаю об этом, завтра».
Она сказала: «Я не влюбляюсь. Я учусь этому у тебя».
Я поцеловала ее и захлопнула дверь.
Я расскажу ей об этом завтра.
О том, как важно выдержать паузу.
О том, как нужно потерять все, чтобы понять, что в тебе имеет цену для другого человека.
О том, что надо стать чистым листом, чтобы ТВОЙ человек написал на нем те слова, которые ты мечтаешь услышать.
О том, что однажды ты станешь смыслом для того, кто перестал верить и искать смысл во всем происходящем вокруг него.
