Друзья!
В разгар распада и растраты,
на собственную совесть и на страх,
ваш верный летописец прибыл в Штаты,
чтоб лично засвидетельствовать крах.
Внушили нам кремлевские авгуры,
что станут крепче долларов рубли,
что младшего уж Буша авантюры
страну на край уж бездны привели,
что бедствуют Канзас и Алабама,
что тысячи банкиров не у дел,
что почернел от ужаса Обама
и что Маккейн от горя поседел―
и я, поняв, как это все непросто,
искал глазами―раз такой сезон―
топ-менеджеров, с Бруклинского моста
вниз головой сигающих в Гудзон.
Мне рисовалась бедственная зона
эпохи наших кризисных годин―
однако на поверхности Гудзона
утопленник не плавал ни один.
Бомжей не видно, сколько ни катайся.
Спокойны все, кого ни опроси.
На тротуарах―желтые китайцы,
вдоль тротуаров―желтые такси...
Полно, как встарь, упругих и дебелых.
Шумя, Бродвей бежит наискосок.
И даже в продовольственных отделах
никто не убивает за кусок!
Не ожидал я этакой подлянки.
Я думал, что пипец неотвратим.
Я говорю: хотите хлеба, янки?
Нет, говорят, спасибо, не хотим.
По телику о голоде―ни звука,
и главное, погода, как в Крыму!
Сперва я думал―эта показуха
устроена к приезду моему,
а в прочих регионах гложут корки,
опивки допивают, как лакей,―
но пригляделся: вроде я в Нью-Йорке,
а в Сан-Франциско тоже все о'кей!
Я и туда заехал, хоть неблизко,
и в Анджелес―такая же фигня...
Не могут же они и Сан-Франциско
откармливать в расчете на меня!
Не могут же они в одном припадке
впрягаться в это общее тягло!
Выходит дело, все у них в порядке.
И, знаете, от сердца отлегло.
Да, кое в чем они недоглядели,
но доллары пока не по рублю.
Америка! Ведь я на самом деле
к тебе привык, а изредка люблю!
И то, как ты бодришься непокорно,
и то, как ты храбришься испокон,
и вообще ты родина попкорна,
а где б мы были, если б не попкорн?!
Кому-нибудь, естественно, досаден
твой строгий нрав и твердая рука,
а все-таки ни кризис, ни Бен Ладен
с тобою не покончили пока.
Проехали, как молвил бы Гагарин.
А главное―боюсь смущать умы,
но что, коль мир бы стал однополярен
и полюсом его бы стали мы?!
У нас, конечно, два стальных кумира,
и нефть, и газ, но если по уму―
не пожелал бы я такого мира
ни Бушу, ни Усаме, никому.
Конечно, уши все еще прижаты,
но пик страстей как будто позади,
и я боюсь отныне не за Штаты.
Другая боль живет в моей груди.
Я думал побывать уже на тризне,
но главный наш соперник не добит―
и вот не знаю, как у нас в Отчизне
переживут случившийся кульбит.
Настроили таких великих планов,
насочиняли яростных стишков...
И как теперь оправится Проханов?
Как выживут Леонтьев и Пушков?
В сообществе родном высоколобом
уже давно сидели начеку,
готовились приплясывать над гробом―
а между тем покойничек ку-ку!
При этом я уверен, что Россия
свой кризис одолеет как-нибудь:
собой она гордится, как Мессия,
а символы ее―медведь и путь,
куда мы ни наступим―там победа,
мы всыплем всем по первое число,―
но как нам пережить, что у соседа
на этот раз, похоже, пронесло?
Что общий крах, значительно приблизясь,
на этот раз наступит не на всех?!
Мы гордо одолеем всякий кризис,
но как нам пережить чужой успех?!
Мы сами ни на чем не обожжемся,
резервы наши все еще тверды,
но подскочивший индекс Доу-Джонса
страшнее нам любой своей беды.
Казалось бы, уже совсем немного...
Но вновь солгал намеченный маршрут.
Товарищи! Держитесь, ради бога!
Зато тут скоро негра изберут!
Быков........
