Сергей, 54 - 27 июня 2009 22:08

( продолжение. В двух частях сегодня. Часть первая)
- Это еще не больно – успокоил я – больно будет чуть позже. Крепыш шустро попытался отползти в кусты, но мой сапог вмял
его в землю.
- Бляха муха, ух ты – прошипел он.
- Милости просим, великий воин, милости. – тотчас перевел худосочный.
- Ладно вставай убогий – наши мешки были выпотрошены и вещи в беспорядке валялись на земле . – все аккуратно сложить как
было, а я пока думать буду, что же с вами делать.
- Раскудрить.
- Будет сделано.
Коротышки старательно принялись за работу. Их виноватые фигуры и печально обвисшие уши навевали только одну мысль,
надавать по этим самым уныло висящим органам да отпустить к чертовой матери. Пожалуй так и сделаю. Прах меня разбери, а
царевич так и дрыхнет. Похоже пострадать придется не двум парам ушей, а трем. Но сильна царская кровь, ох сильна. На голой
земле, под такую какафонию.. Мало того что мы здесь орем и шумим , так еще и лошади топчутся как…хм…кони. Стоп, лошади. С
лошадками было явно что то не в порядке. Закатив мутные глаза они механически переступали с ноги на ногу. И их била
крупная дрожь.
- Что с лошадями сделали, уродцы?
- Трындец.
- Не убивайте нас милостивый господин.
Колобки бросили работу и испуганно вжали головы в плечи.
- С лошадями что я спрашиваю?
- Раскудрить твою налево – уныло откликнулся плотный.
- А по человечески?
- С ними все в порядке,- затараторил тщедушный, но услышав мое саркастическое «хм» уже медленнее, аккуратно подбирая слова
продолжил - это…. с ними все будет в порядке, это…денька через три….. это,…. наверное.
- Что вы с ними сделали, гондурасы?
Видя мое состояние крепыш виновато повесив голову принялся объяснять.
А чё, тудыть направо, дурь, идтить в поленницу. – потом встрепенулся и почти с вызовом посмотрел на меня. – А чё мы,
раскудрить? Гад он ползучий.
- Аптекарь, нехороший человек – принялся переводить его напарник – лавку свою открытой оставил. Специально наверное.
Ловушка это была не иначе. Ну какой нормальный человек свою лавку открытой без присмотра оставит. Сами рассудите,
великодушный господин, стали бы вы свою лавку без присмотра оставлять? Ну вот, стоит эта беспризорная лавка , а тут мы идем
себе, гуляем. И.
- Короче, что вы там сперли ?
-Идтить- обиженно отозвался плотный.
- Ну кто же будет что то красть из бесхозной лавки. – удивился тощий.- Мы не крали, мы просто взяли. Мешочки разные. А там
порошки. Которые вкусные, съели. Только потом у меня нос распух и вся голова пятнами покрылась. Синенькими.
- Жесть. Отвал башки – восхищенно подтвердил второй.
- А Корж – мстительно добавил худосочный – два дня в кустах просидел. Со спущенными штанами.
- Не кайфово. – смутился вышеупомянутый Корж.
- Не удобно. – синхронно откликнулся переводчик.
- Дело говорите, ироды.
- Так, дурь, растудыть.
- Ну а в одном мешочке такая пыльца была. Нюхнешь и несколько дней ходишь, ничего не соображаешь.
- Класс – мечтательно закатил глаза крепыш.
- Хорошо – худой задумался и уже от себя добавил. – Ему понравилось, а по мне, так гадость редкостная. Ваши лошади нас
подпускать не хотели, беспокоиться начинал, ржать. Вот мы им этой пыльцы и дунули. Не, дня через три точно должны в себя
прийти. Он – коротышка мотнул башкой на Коржа – ни разу больше трех дней чумной не ходил.
Я с подозрением уставился на спящего царевича.
- Лох. – констатировал крепыш.
- Его мы не трогали. Он и так спал ,была нужда на такого добро переводить.
Сладко посапывающий Ваня проснулся только после третьего пинка.
- Ааа, что, тревога, наших бьют ,в атаку – заполошенно вскочил он.
- Уже не бьют, уже убили. При таком то часовом.
Царевич низко свесил голову и пробормотал. – Так это ,я бдил. Я честно бдил. Только переживал сильно. Из за Тура переживал.
Это ты Серый чурбан бесчувственный, а у меня натура тонкая, ранимая. Шапка мне так и сказала. А когда я переживаю, мне
кушать очень хочется. – судя по куче обглоданный костей, наш Ванятка испытывал просто нечеловеческие муки. – А когда я
хорошо покушаю, мне очень спать хочется. Вот. – он виновато развел руками.
- Настоящие мужчины никогда не стыдятся своих чувств. – бросила куда то в сторону вылезшая из палатки Красная. Ваня услышав
эти слова гордо поднял голову и распрямил плечи.
- Я и не стыдился, а Серый меня ногами пинал – пожаловался он. – Нехорошо это.

• 
• 
•