Ностальгический диапазон наших грез
Похоже, что кристально мутное грядущее настигает нас со скоростью стратегического бомбардировщика. Общество гламурной посредственности дрейфует в сторону деградации, дисфункции, смерти. Посредственность, она для того и существует, чтобы всплыть, померцать, и изникнуть, не оставив после себя ничего касательного поступи жизни...
Мотыльки и стрекозы, пчелы, червяки, опарыши, тушканчики, глисты, офисная пыль и прочая дрянь, боится перемен, потому что не переживет их. Этот кризис пришел не на год, два или три. Он пришел, с точки зрения нашей жизни, практически навсегда - ирония Бога редко бывает доброй. Мы нарушили какой-то закон - потрогали и сломали что-то запретное, то, что трогать и ломать нельзя, и мир изменился. Он стал как у Парменида, - плотным, непроницаемым и текучим.
В таком мире хорошо задыхаться, и совсем нельзя дышать.
И вот что важно, - он продолжает меняться дальше. И каждое мгновение его перманентной деформации на целую вечность отдаляет нас от сладкой иллюзии стабильности.
И надо просто успокоится, и понять, - стабильности, как способа жизни, - больше не будет. Наш скорый поезд вошел в длинный и темный туннель, туннель в котором свет впереди возможен, но не обязателен.
Сегодняшняя мерцательная стабильность, - это ностальгический диапазон наших грез о грядущих метаморфозах изначального рая. Это динамическая стабильность, которая не сулит ничего хорошего. Великие религии мира здесь не ошибались, - стоит только вспомнить, о чем пытались договориться Мара с Буддой, Ариман с Зороастром, искуситель с Иисусом.
Мы все изменяемся. И, возможно, по-настоящему поймем выдуманного нами Адама, рыдающего у запертых райских врат.
Мы все очень изменяемся. И, в конце концов, не будем напоминать себя сегодняшнего там, на другом конце туннеля, если только поверить, что этот другой конец существует.
Мы так желали истины мира, так молились за неё, что желание, как и любые другие наши желания, исполнилось. Мы провалились в неё. И продолжаем валиться дальше. Чтобы до конца познать вкус настоящей истины, ослепнуть от настоящего света, вкусить настоящей крови и настоящей плоти. И поздно действовать сегодня, когда надо было действовать вчера.
- Хотя и вчера тоже поздно.
- Ведь у вас снова праздники.
- Интеллектуальная атараксия.
- История вне времени.
- Бессмертное блаженство.
- И да будет все так, как будет!
Не знаю, понятным ли языком я говорю…
Потому, знаете, что еще вчера, когда мы дошли до мертвой точки своего движения, в равной мере лишенные девственной наивности, из которой обычно рождаются наши бредни о будущем, жизнь уже стала непригодна для дыхания души.
Теперь для того, чтобы избежать окончательного окаменения,
нам необходим какой-то новый бред. Какие-нибудь бессодержательные идеалы, потрепанные слова, пустые мифы.
Словом, нечто действительно отвратительное, как это подобие на жизнь, на которую мы тратимся. И именно это, каким бы странным оно не представлялось, является наиболее приемлемым для нашего духа. Будто…
