Сентиментальная теология
Сдается мне, что наши печали, - это суррогаты идей. Человеку, лишенному двойственности недостает главного, - таинственности и глубины. Всё от того, что ему нечего скрывать.
Миражи духа, кишение человеческой толпы вблизи, звезды галлюцинаций, напоминающие космические пируэты, восхищающая ассиметрия набухших почек, незримый Христос входящий в открытые двери храма и дома христианствующих душ.
Ах, если бы можно было продлить эту воскресную вечернюю пору, продлить на месяцы или на века, чтобы увидеть, куда придут они, избавленные от пота и бремени первородного проклятья.
Я непрерывно думаю, движима грубой навязчивой идеей о том, что для чего-то существую, что являюсь тем, чем являюсь, и не могу быть иным, что, может быть, я просто уклонилась от прямого пути. Но из тысячи дефиниций, которые я даю самой себе, ни одна не выглядит абсолютно достоверной. Некоторые из них походят на легкомысленный легкокрылый абсурд, за другими срывается неуклюжая банальность. Словно мои крылья поразил неведомый вирус, словно воображение переполненное жалостью, зафиксировало все мои сомнения, и я стала самой большой жертвой в истории сердца. Это сродни спасению души… которая, будучи спасенной, не смеет не назваться живой, и живет, и воспринимает этот свет, и этот сумрак, как единственно доступное благо. Спасение, за которым шаркает клееная сознанием гармония, неотступно следует за нами, - святыми, убийцами, благоразумными обывателями, богатеями и нищими - за всеми. Спасение завершает все жизни.
Сколько раз в своих паломничествах в пределы интеллекта, я складывала мои тревоги под сень этого немощного образа созданного сознанием, - бога на осляти, окруженного толпой сочащихся тревогами и надеждами душ. Бога, который живет вечным ожиданием того, чего пока еще нет. В надежде. В радости и страхе встречи со своей человеческой судьбой завтрашнего дня. Потому, что исторгшая его жизнь предстает перед ним в виде чуда.
Возможно - это всего лишь моя сентиментальная теология и параллели к теологиям иных душ сего мира. Но ведь все, что принимает существование как таковое, в его интимной подоплеке, граничит с теологией.
После обеда я зашла к родителям и увидела на подоконника освященные в монастыре несколько тонких вербных веточек, смотрела на них, а в голове вертелись слова Игнатия Лойолы: - Когда душа приходит в состояние благодати, ее красота бывает столь возвышенной и восхитительной, что она несравненно превосходит все прекрасное, что есть в природе, и очаровывает очи Господа и ангелов.
Вот и очередной праздник у православных…
:)
