Все
Отредактировано:19.05.10 16:28
Трагедия в кемерово
Конечно, совсем невозможно пройти мимо горняцких трагедий, мимо событий на одном из крупнейших российских угольных предприятий, на шахте Распадская, где произошла на этой неделе крупнейшая авария, точнее, целая серия аварий. В результате погибло 66 человек по сегодняшнему счету, и, к сожалению, очень велика вероятность, что это еще не последняя цифра, что еще мы обнаружим с вами еще большее количество жертв.
Вопрос, является ли это все случайностью, является ли это все каким-то проклятием российской угольной промышленности? Что-то подозрительно часто говорят многие, мы слышим о разных авариях и катастрофах. Что же, собственно, такое происходит именно на наших шахтах и так далее? Почему или, может быть, это какая-то специальная пропаганда, нам говорят только об авариях, которые происходят на российских шахтах, а на самом деле эта история всеобщая?
Есть 2 показателя обычно принятых, они связаны между собой, по существу, это один и тот же показатель. Они звучат так. Один – это смертность в угольной промышленности такой-то страны в пересчете на каждые 200 тысяч отработанных горняком часов. А другой показатель звучит так: смертность в угольной промышленности такой-то страны в пересчете на количество погибших на каждый миллион тонн добытого угля. 1990-м – 66 на всю американскую угольную промышленность за год. В 2009-м – 18 на всю американскую промышленность. В 2000-м, например, - 38, примерно средняя цифра.
А теперь, вот, в пересчете на 200 тысяч часов. В 1990 году – 0,04 смерти на каждые 200 тысяч часов, или на каждый миллион тонн добытого угля. В 2009-м году – 0,02 на каждые 200 тысяч. Вот, представьте себе эту цифру: 0,02, две сотых смерти на каждые 200 тысяч отработанных часов, или на каждый миллион тонн добытого угля.
На Украине примерно 2 смерти на каждый миллион тонн, то есть в 100 раз больше. В России на осень 2009 года – 1,1. Ну, вот, разделите 1,1 на 0,02 и получите довольно серьезную цифру.
Самая страшная ситуация в Китае. В Китае, вот, мы говорили об общем числе погибших на всю угольную промышленность страны. Вот, например, в 2000 году в США 38 погибших, на всю угольную промышленность США. В Китае – 5300. В 2005 году, скажем, в США – 23, в Китае – 5986. . Разница между США и Китаем, измеренная вот таким угольным образом, разница, из которой следует, что в Китае погибало в 2007 году в 37 раз больше горняков, чем в США, а в 2009 году в 42 раза больше горняков, чем В США, это показатель того, насколько по-разному ценится человеческая жизнь в Китае и в США.
И те, кто любят приводить китайскую экономику в качестве примера, в качестве эталона, в качестве такого, какого-то недосягаемого образца, должны отдавать себе отчет в этом тоже – что китайское экономическое чудо, китайский экономический успех построен на костях живых людей, на жестокой эксплуатации, на жестоком давлении на всякого работающего человека. В общем, на том, что человеческая жизнь, человеческое счастье, человеческое время, человеческий труд ценятся там очень дешево. Я намеренно концентрирую сейчас внимание на Китае, а не на России и даже не на понятной нам Украине, для того чтобы показать, что это, в общем, универсальная ситуация. Системную проблему можно сформулировать так: зарплата российского шахтера в несколько раз ниже, а цены на продукты в два раза выше, чем у его коллег в развитых странах. Кто присваивает разницу и как это получается?
Легче всего разобраться с продуктами. Можете зайти в любой хозмаг, и там вы обнаружите, что всё, что там лежит, привозное, от леек до мобильников. Причем цена в два раза выше, чем в Америке, о Китае я и не говорю. Вопрос – почему цена в два раза выше? Ответ – потому что путинский режим полностью задушил производство, и двукратная разница между мировой и российской ценой является в чистом виде отражением ренты, которую собирают с экономики взяточники.
Теперь посмотрим, из чего складывается низкая зарплата шахтера. Российский уголь на мировых рынках продается по той же цене, что и любой другой. Чтобы его добыть, компании, в данном случае Evraz, надо завезти в шахту оборудование, как правило, импортное, т.е. заплатить путинским чиновникам ровно ту же сумму ренты, которую мы платим, когда покупаем, скажем, мобильник.
Отличие заключается в том, что компания Evraz и себя не забывает. Ее совладелец Роман Абрамович только что купил себе очередное роскошное шато в Вене, в Нусдорфе. И примечательно, что на веранде этого роскошного дома во время своего апрельского визита в Австрию был замечен сам Владимир Владимирович. Т.е. за 20 дней до катастрофы на «Распадской» Владимир Владимирович улыбался с веранды дома, купленного, очень грубо говоря, на деньги, не доплаченные шахтерам.
Т.е. понятно – уголь на мировых рынках стоит одну и ту же цену, вы, как владелец шахты, вынуждены и платить чиновникам, и еще хотите купить что-то там в Нусдорфе. Единственное, на чем вы можете сэкономить, это шахтеры. Вы срезаете им расценки, они, чтобы выжить и прокормить свои семьи, накидывают мокрые тряпки на датчики метана, и потом всё взрывается. И сделать с этим ничего нельзя, можно только сказать, что шахту взорвали враги, людей на улицы вывели тоже враги.
Современная Россия, как я уже сказала, устроена так, что в ней всякое производство стало невыгодно. Потому что импорт – это менее взяткоемкий процесс, чем производство вот здесь, на земле. ТЕПЕРЬ ЕЩЕ ОДИН ФАКТ НАЗОВИТЕ МНЕ КРУПНЫЙ БИЗНЕСС который или не был бы возвращен государству или олигархи не пришли и не легли под чиновников? И так при чем здесь демократы на которых сейчас натравливает власть? Где принципиально отличия между нынешней властью и коммунистами –другое название
И так мой вопрос –если мы сырьевая держава—и нет своей промышленности—будут
