Холодные капли дождя падали с таких недостижимых небес. Большой плюшевый медведь улыбался безрадостной серой улыбкой. Желтоватая клавиатура клацала старыми кнопками, колонки издавали истеричные хрипы, прося снять с повтора туже самую песню. Календарь беспощадно рябил цифрами. Одна из них, обведенная розовым кружочком, свидетельствовала о том, что завтра настанет такой долгожданный день рождения. Но радости не было. Она утонула в потоке утренних слёз, пролитых из-за Него. И уже совсем не важно, почему они расстались, что сказали друг другу. Важна только пустота и горечь, оставшаяся где-то внутри… Где-то там, куда нельзя достать рукой и даже мыслью, что бы успокоить эту боль. Её мобильный вибрировал уже седьмую минуту с редкими перерывами на вдох. Всё та же любимая песня играла уже сотый раз, руки печатали что-то вроде письма. Любимая шоколадка заканчивалась, а стакан сока подвигался всё ближе к краю стола. Но она этого совсем не замечала. Сейчас она думала о нём… Она всегда хотела быть единственной для него. Но ему было мало её любви, а, может, эта любовь тяготила его... Вероятно, он слишком любил свободу… А она знала, что не сможет без него, но очень хотела что бы он был счастлив… Смешно подумать, что ещё вчера она хотела, что бы они даже умерли вместе, в один день… Какая дура! - Будь ты проклят, - только и успела сказать она, глядя на мобильный, на котором высвечивался знакомый номер. Именно в этот момент стакан с водой наконец опрокинулся прямо на провода, которые сию же минуту заискрили. Ток аккуратной змейкой пронизал весь комплект. Компьютер вырубился, а вместе с компьютером и она… И кто бы мог подумать, что только-только избежав верёвки, высоты или таблеток, она закончит жизнь вот так? А он… Несколько минут назад он вдруг понял, как много она значила. И даже пожалел о том, что сделал. Ведь она ни в чём не виновата. Виноват во всём только он сам. Задумавшись над этим, он на бешеной скорости ехал по мокрой от дождя трассе на встречу с ней -вымаливать прощения... Он надеялся, что она сможет простить, так же, как всегда прощала. Теперь его серебристая Феррари не подлежала восстановлению, впрочем, как и его тело, лежащее рядом на дороге. Дождь нервно смывал его кровь с осколков стекла, разбросанных в радиусе двух-трёх метров. Капля за каплей стекала по его красивому лицу, но он уже не чувствовал этого. Его безжизненная рука лежала на мобильном, который чудом не разбился. Большой палец неосознанно придавил кнопку вызова, а по телефону слышались длинные гудки. Разве мог он заранее знать о том, что теперь она никогда не узнает, как сильно он жалеет... как сильно он её любил… Их нашли одновременно, когда на возвращение к жизни шансов уже совсем не осталось. Её телефон всё ещё звонил, а его палец всё ещё лежал на кнопке вызова. Оба были уже мертвы. Скоро дождь прекратился, лучи опять прорвались сквозь пуленепробиваемую тучу. Её плюшевый медведь снова весело улыбался, а осколки стекла, смешавшиеся с его кровью, сияли на солнце, как, впрочем, и его разбитая Феррари. Календарь всё так же рябил цифрами, только розовая пометка сменилась чёрной, а любимая песня стала прощальной…
